Какие науки лучше естественные или гуманитарные. Естественные и гуманитарные науки

Попытки дать классификацию наук предпринимались со времен античности. Наиболее преуспел в этом афинский философ IVв. до н.э. Аристотель. Он разделил все области знания на физику (греч. Φυσι,κά, - природа) и метафизику (дословно - то, что идет за физикой). К физике Аристотель относил все науки о природе, к метафизике - философию, которая в то время включала в себя, помимо онтологии, т.е. науки о бытии, и все то, что сейчас мы называем гуманитарным знанием. В настоящее время по объекту науки, как уже упоминалось, делятся на естественные и гуманитарные. Следует четко представлять, что деление это в значительной степени не является строгим и взаимоисключающим. В самом деле, человек представляет собой часть природы, и с точки зрения биологии, например, является точно таким же живым объектом, как и все остальные организмы. Поэтому такие науки, как, скажем, физиология высшей нервной деятельности человека, будут относиться к естественным, несмотря на свою «направленность на человека».

Тем не менее, объекты естественных и гуманитарных наук обладают уникальными, неповторимыми чертами и характеристиками, которые позволяют говорить не только о двух типах наук, но даже и естественнонаучной и гуманитарной культурах.

Слово «культура» происходит от латинского cultura, что изначально обозначало возделывание, обработку земли. Позднее в понятие культуры был вложен широчайший смысл, и под культурой стали понимать все то, что отличает человека от животного, в первую очередь - разговорный язык и умение создавать орудия труда. Культура противопоставляется природе, и противопоставление это имеет одну ярко выраженную черту. Все природные процессы подчинены причинно-следственным связям, т.е. любое явление можно рассмотреть с точки зрения тех причин, которые его вызывают. Всякое же культурное явление является результатом человеческой деятельности, которая подчинена несколько иным законам - законам целеполагания.

Различие в объектах и предметах науки определяют и различие в методах. Методология является одной из самых существенных характеристик науки. В каждой группе наук можно выделить общенаучные и специфические методы. К общенаучным методам естественных наук можно отнести наблюдение , измерение, эксперимент, моделирование.

Наблюдение - это метод качественной оценки изучаемого явления. При помощи наблюдения в первую очередь можно сделать вывод о самом существовании такого явления, его начале и завершении. Например, при изучении солнечного затмения, используя метод наблюдения можно сказать, что оно началось или закончилось.

Измерение - метод количественной оценки изучаемого явления. Измерение проводится путем сравнения данного явления с каким-либо эталоном. В вышеприведенном примере измерение поможет установить время начала и завершения затмения, его продолжительность и т.д. Очень часто наблюдение и измерение объединяют в один метод. Это легко объяснимо - в современной науке очень высоки требования к получаемой информации и необходимо представить как можно больше данных, касающихся исследуемого процесса или явления. Отдельно метод наблюдения может дать лишь самые общие представления, поэтому он нуждается в дополнении, которое и предоставляет измерение.

Эксперимент (от лат. experimentum - проба, опыт) - метод научного познания, при помощи которого в контролируемых и управляемых условиях исследуются явления окружающей действительности. Как научный метод эксперимент возник в эпоху Нового Времени, его автором считается Г.Галилей. Английский философ Ф.Бэкон дал первую философскую трактовку эксперимента, показав его значение и как критерия научного знания. Эксперимент обычно используют для подтверждения или опровержения какой-либо гипотезы или теории. Одним из видов эксперимента является мысленный эксперимент, который оперирует не реальными объектами окружающего мира, а их идеальными аналогами. Мысленный эксперимент, таким образом, является теоретической моделью реальной ситуации.

Моделирование (от лат. modulus - мера, образец, норма) - метод научного познания, заключающийся в создании условий для выявления некоторых сторон изучаемого объекта. При моделировании возможно игнорирование определенных качеств оригинала, если они не представляют интереса для конкретного исследования. Например, аэродинамические свойства нового самолета не обязательно сразу исследовать в реальных условиях - достаточно поместить его в аэродинамическую трубу, смоделировав таким образом реальную ситуацию. Модель представляет собой аналог определенного фрагмента окружающего мира, который служит для получения, хранения, обработки информации об оригинале. Модель никогда не сможет полностью совпасть с оригиналом, поскольку такое совпадение не входит в задачи исследования. В некоторых случаях модель может выражать собой идеальный объект, соотносящийся с реальным объектом. Например, такими объектами являются математические модели физических явлений (тайфуна, ядерного взрыва и т.д.).

Область гуманитарных наук отличается прежде всего тем, что в ней исследуются целенаправленные действия людей, поэтому методы гуманитарных наук направлены не на строгую фиксацию причинно-следственных связей, а, скорее, на «телеологичность». К их числу относятся понимание, описание, объяснение, интерпретация.

Понимание - процесс внутреннего переживания знания. Понимание - это «знание-для-себя», знание, которое может быть невербализованым, т.е. не выраженным в понятийном аппарате. Разумеется, в естественнонаучных исследованиях также присутствует понимание - без него невозможна ни одна теория. Однако в естественных науках остановиться на внутреннем переживании невозможно, необходим перевод информации в вербальную форму. В гуманитарных же науках это допустимо, например, некоторые течения психологии - интуитивная психология, понимающая психология и некоторые другие - сознательно отказываются от строго научного подхода в пользу понимания.

Описание - этап научного исследования, состоящий в фиксировании данных эксперимента или наблюдения с помощью определенной системы обозначений, принятых в науке. Описание производится как путём обычного языка, так и спец. средствами, составляющими язык науки (символы, матрицы, графики и т.д.). В отличие от понимания, описание уже вербализовано, т.е. оно нуждается в определенной системе понятий, которые составляют научный язык. Однако, опять-таки в отличие от естественнонаучной трактовки, в гуманитарных науках возможно описание и с помощью обычного разговорного языка, более того, некоторые гуманитарные науки, например, история, могут оперировать только такими описаниями. В самом деле, описания многочисленных исторических событий, произведенные современниками - это описания, сделанные на том самом «обычном языке». Описание может не коррелировать с пониманием, поскольку (продолжая исторический пример), современники часто не могут понять и оценить значение тех событий, описание которых они дают.

Объяснение- метод научного познания, раскрытие сущности изучаемого объекта; осуществляется посредством постижения закона, которому подчиняется данный объект, либо путём установления тех связей и отношений, которые определяют его существенные черты. Объяснение предполагает описание объекта (подлежащего объяснению) и анализ последнего в контексте его связей, отношений и зависимостей. В структуре объяснения как познавательной процедуры различают следующие элементы: исходное знание об объекте; знание, используемое в качестве условия и средства объяснения (основания объяснения); познавательные действия, связанные с применением знания, оснований объяснения, к объясняемому объекту. Наиболее развитая форма научного объяснения. - объяснение на основе теоретических законов, связанное с осмыслением объясняемого объекта в системе теоретического знания. В науке широко используется форма объяснения, заключающаяся в установлении причинных, генетических, функциональных и др. связей между объясняемым объектом и рядом условий, факторов и обстоятельств (например, объяснение резкого увеличения численности населения в эпоху неолита переходом к земледелию). Основанием в таких объяснениях выступают общие категориальные схемы, отражающие различные связи и зависимости, а сами объяснения нередко служат исходным пунктом развития представления об объекте в теоретическом понятии.

Раскрывая сущность объекта, объяснение также способствует уточнению и развитию знаний, которые используются в качестве основания объяснения. Процессы объяснения в пауке не сводятся к простому подведению объекта под тот или иной закон (схему), а предполагают введение промежуточных компонентов знания и уточнение условий и предпосылок. Таким образом, решение объяснительных задач - важнейший стимул развития научного знания и его концептуального аппарата. Объяснение служат основой разработки критериев и оценок адекватности знаний его объекту.

Интерпретация (от лат. interpretatio - разъяснение, истолкование) - совокупность значений (смыслов), придаваемых каким-либо образом элементам некоторой теории (выражениям, формулам и отдельным символам); каждое такое значение также называется интерпретацией данного выражения, формулы или символа.

Понятие интерпретации играет важную роль в теории познания, характеризуя соотношение научных теорий и областей объективного мира.

В содержательных естественнонаучных и математических теориях всегда подразумевается некоторая интерпретация: такие теории используют лишь осмысленные выражения, т. е. смысл каждого выражения предполагается с самого начала известным. Однако интерпретирующая (разъяснительная) функция таких теорий неизбежно ограничена. В общем случае понятия и предложения естественнонаучных теорий интерпретируются посредством образов сознания, совокупность которых должна быть адекватна, изоморфна интерпретируемой теории относительно описываемых свойств объектов и отношений между ними. Отношение между реальными объектами и их образами, всегда приблизительное и неполное, может претендовать лишь на гомоморфизм. Отношение между интерпретируемой теорией и её интерпретацией не взаимно однозначно: кроме «естественной» интерпретации (для формализованного описания которой данная теория строилась), у теории могут быть и другие, и наоборот, одна и та же область физических явлений может описываться различными теориями, то есть служить их интерпретациями.

Интерпретация теоретических построений развитых областей научного знания носит, как правило, опосредованный характер и включает в себя многоступенчатые, иерархические системы промежуточных интерпретаций. Связь начального и конечного звеньев таких иерархий обеспечивается тем, что интерпретация интерпретаций какой -либо теории даёт и непосредственную её интерпретацию.

Разница в методах гуманитарных и естественных наук определяется различием их объекта и предмета, хотя, как уже было сказано, это деление весьма условно и представляет собой скорее дань исторической традиции. В самом деле, ни одна гуманитарная дисциплина не может обойтись без таких методов, как наблюдение или моделирование, в то время как естественные науки используют понимание, объяснение и интерпретацию.

Современные научные знания представлены несколькими крупнейшими категориями. Так, выделяют гуманитарные и естественные науки. В чем заключаются особенности тех и других?

Факты о гуманитарных науках

Под гуманитарными принято понимать науки, возникшие в период эпохи Возрождения. Философы и мыслители того времени смогли восстановить античные знания о человеке - как о субъекте творчества и духовности, способном развиваться, достигать новых высот в культуре, праве, политической самоорганизации, техническом прогрессе.

Ключевой инструмент гуманитарных наук - интерпретация фактов. Это могут быть исторические события, социальные процессы, появление влиятельных литературных произведений. Интерпретацию фактов в гуманитарных науках во многих случаях довольно сложно осуществить с помощью математических методов - с применением формул, статистики, моделирования. Поэтому для ее осуществления используются:

1. компаративные подходы (когда происходит сравнение одних фактов с другими);
2. теоретические методы (когда в основе интерпретации - обоснованное предположение);
3. логика (когда полученному результату интерпретации сложно найти разумную альтернативу).

Примеры современных гуманитарных наук: история, философия, религиоведение, психология, искусствоведение, педагогика. Гуманитарные науки следует отличать от общественных, которые изучают преимущественно социальные явления. Однако в рамках первых может использоваться инструментарий, свойственный в первую очередь для вторых.

Факты о естественных науках

Под естественными принято понимать науки, предмет изучения которых - природные явления во всем их разнообразии. Это могут быть физические или химические процессы, отражающие взаимодействие веществ, электромагнитных полей и элементарных частиц друг с другом на различных уровнях. Это может быть взаимодействие живых организмов в природе.

Ключевой инструмент естественных наук - выявление закономерностей в рамках указанных взаимодействий, составление их максимально подробного описания и приспособление, если это требуется, к практическому использованию. Это предполагает задействование более точных методов - в частности, математических, инженерных. Применения компаративных и теоретических инструментов зачастую оказывается недостаточно - но они тоже могут использоваться и играть важную роль. Весьма высокой полезностью характеризуются логические методы.

Следует отличать естественные науки от технических - таких как, например, механика и информатика. Вторые могут быть важнейшим источником инструментария для первых, но не рассматриваются в рамках одной категории с ними. К естественным наукам не принято причислять математику, поскольку она относится к категории формальных наук - тех, которые предполагают работу с конкретными, стандартизованными величинами, единицами измерения. Но, как и в случае с техническими дисциплинами, математический инструментарий играет важнейшую роль в естественных науках.

Сравнение

Главное отличие гуманитарной науки от естественной науки в том, что первая изучает преимущественно человека как самостоятельного субъекта, вторая - природные явления в широком их разнообразии. Отличаются рассматриваемые категории наук и по инструментарию. В первом случае основным методом считается интерпретация фактов, во втором - описание закономерностей, характеризующих ход различных процессов.

В обоих типах наук в одинаковой степени полезна логика. В гуманитарных дисциплинах она позволяет исследователю интерпретировать тот или иной факт наиболее разумным способом, в естественных - является одним из инструментов, что способны объяснить тот или иной процесс.

Иногда методы, свойственные в большей степени для гуманитарных наук - компаративный подход, разработка теорий, - применяются и в естественно-научных дисциплинах. Но математические и инженерные инструменты, часто используемые в естественных науках, редко применяются в гуманитарном знании.

Определив, в чем разница между гуманитарной наукой и естественной наукой, отразим выводы в таблице.

Что такое естественные и гуманитарные науки? Если ответить на вопрос в общепринятом смысле, то гуманитарные науки – это те, которые изучают человека и его деятельность, а естественные науки изучают живую, мёртвую и косную природу, то есть ту, которая никогда не была живой. Однако данное деление не является конструктивным и в нём много противоречий.

Так медицина, физиология, антропология изучают человека, но не входят в перечень гуманитарных наук. Древние развалины городов, превратившиеся в холмы – антропогенный метаморфизированный рельеф, находятся в ведении геоморфологии – естественной науки. И наоборот; география до XVI века, основанная на легендах и фантастических рассказах путешественников, переданных через десятые руки, была наукой гуманитарной.

То же самое можно сказать и о геологии, базирующейся на рассказах о Всемирном потопе и Атлантиде. Даже астрономия до Коперника относилась к разряду гуманитарных наук, так как основывалась на изучении текстов Аристотеля, Птолемея, Козьмы Индикоплова. Люди предпочитали жить на плоской Земле, окружённой Океаном, а не на шарике, парящем в бесконечном пространстве.

Отсюда можно заключить, что различие между естественными и гуманитарными науками не принципиально, а скорее, стадиально. Ещё в 1902 году В. И. Вернадский отметил: «В XVIII веке работы натуралиста в физической географии и геологии напоминали приёмы и методы, царившие ещё совсем недавно в этнографии и фольклоре. Это неизбежно при данной фазе развития науки».

Из сказанного можно заключить, что деление образов мышления, а тем самым и наук, по предмету изучения неправомерно. Гораздо удобнее деление по способу получения первичной информации. Тут возможны два подхода: чтение книг или выслушивание сообщений (легенд, мифов и т. д.) и наблюдения, перемежающиеся с экспериментами.

Первый способ соответствует гуманитарным наукам, царицей которых является филология. Второй способ относится к естественным наукам, подразделяющимся на математизированные и описательные. Первые имеют дело с символами, а вторые с географией и биологией. Причина такого размежевания описана В. И. Вернадским, назвавшим её «бессознательным научным дуализмом».

Свой тезис он разъяснил так: «Под именем дуалистического научного мировоззрения я подразумеваю тот своеобразный дуализм… когда учёный-исследователь противопоставляет себя – сознательно или бессознательно – исследуемому миру… Получается фантазия строгого научного наблюдения учёным-исследователем, совершающаяся вне процессов природы как целого».

Тут можно добавить, что гуманитарий рассматривает всё извне, а естествоиспытатель старается рассмотреть изнутри, так как сам находится в потоке постоянных изменений. В этом потоке он видит больше, чем гуманитарий, для которого открыта только рябь на поверхности.

Но несмотря на то, что естественные и гуманитарные науки размежёваны, они имеют абсолютно одинаковые права и значимость. Здесь не надо забывать, что именно гуманитарные науки обогатили человечество информацией об иных культурах, как современных эпохе европейского просвещения, так уже и мёртвых. Именно за это XV и XVI века, переполненные преступлениями и жестокостями, называют эпохой Возрождения.

В результате этого такая наука как история стала обладательницей огромного количества фактов. Беда заключалась лишь в том, что в ней отсутствовал принцип классификации. В любой обобщённой работе факты излагались лишь в хронологической последовательности, вследствие чего плохо поддавались запоминанию.

Физика, химия, астрономия, космография имели аналогичные трудности, но с использованием математики преодолели их. Однако нельзя думать, что все явления, поддающиеся научному объяснению, можно подвести под математические формулы, хотя последние и являются величайшим творением человеческого разума.

Палеонтология и историческая геология изучают прошлое, руководствуясь принципом актуализма, по которому законы природы, наблюдаемые ныне, точно так же действовали и в прошлом. Однако данный принцип относится к массовым явлениям, но не к единичным фактам.

Все природные закономерности вероятностны и подчинены законам больших чисел. Отсюда следует, что чем выше порядок, тем неуклоннее воздействие закономерности на объект, а чем ниже порядок, тем более возрастает роль случайности и степень свободы. Поэтому в естественных науках единичное наблюдение воспринимается критично. Оно может быть случайным, искажённым обстоятельствами и даже зависеть от самочувствия и настроения наблюдателя.

Но большие числа компенсируют все недостатки, а любая ошибка лежит в пределах допуска. Иначе говоря, она столь мала, что ею не только можно, но и нужно пренебрегать. Обозначить это можно как эмпирическое обобщение – непротиворечивый комплекс сведений, равный по достоверности наблюдаемому факту.

И если историк или палеоэтнограф встанет на этот путь, то получит те же перспективы, которые уже имеют биологи, геологи, географы. Если взять за основу исторического исследования эксцесс, то можно набрать много таких эксцессов. А раз много, то их можно классифицировать, а затем систематизировать. Тем самым будет получен верифицированный материал для эмпирических обобщений.

Этим путём в XIX веке пошла социально-экономическая история. Собранные ею данные легли в основу исторического материализма, предмет которого – не отрывочные сведения летописцев, а объективная реальность с присущей ей закономерностью.

В исторической географии и этнографии XIX века такой постановки вопроса не было, так как не существовало способов её решения. Появились они лишь в середине XX века. Это были системный подход Л. фон Берталанфи и учение В. И. Вернадского о биохимической энергии живого вещества биосферы.

Именно эти два открытия позволили сделать эмпирическое обобщение всех ранее установленных фактов и дать тем самым описательное определение этнической общности, установив характер движения материи в этногенезах. Тем самым гуманитарная историческая география и палеоэтнография превратились в новую естественную науку – этнологию.

Но не всегда естественные и гуманитарные науки воссоединяются друг с другом. Здесь можно назвать историю, которая осталась гуманитарной в той области, которая охватывает изучение древних книг, фольклора, феодальных институтов, греческих полисов, архитектуры, картин и других источников, которые по своей сути статичны и иными быть не могут.

В то же время сам человек, его общественные институты постоянно меняются. Они умирают и вновь возрождаются как всё живое на планете. С течением времени вершатся события, и в этом аспекте историю следует рассматривать как естественную науку, находящуюся в компетенции диалектического, а не исторического материализма.

Современные ученые ясно видят огромные перспективы дальнейшего развития наук и радикального изменения человеческих представлений о мире с их помощью. Естественные законы природы, а также способы ее преобразования и освоения, тогда как изучают человека и законы его эволюционного развития. Естественные науки изучают структуру объективно существующего мира и природу всех его элементов, апеллируя к опыту как к критерию истины знаний.

Исследователи считают науки еще довольно молодым аналитическим явлением, которое еще не постигло все тайны и мироздания.

Гуманитарные науки, в отличие от естественных, изучают мир, который сотворен человеком, со стороны его культурных ценностей и духовного содержания, опираясь при этом на смысл и значимость вещей. Кроме того, гуманитарные науки работают со знаковыми системами и отношением этих систем к человеческой действительности.

Функции

Гуманитарные и также различаются по своим функциям. Так, естественные науки склонны описывать, объяснять и предсказывать явления/свойства материального мира, тогда как гуманитарные науки стремятся раскрыть и истолковать тот или иной смысл вещей. Существует несколько трактовок понимания – одна из них, чисто психологическая, утверждает, что изначально процесс понимания является актом вживания в мотивы и цели авторского замысла.

Например, исторические события понимаются с помощью раскрытия политических, социальных, экономических и культурных условий, а также конкретных действий.

Другая трактовка основана на идее события или произведения, объектом понимания которой является смысл, обычно трактуемый как инвариантное текстовое содержание по отношению к вариантам его пересказа или его представления с помощью различных знаковых систем. В остальном же границы и между гуманитарными и естественными науками довольно условны. На современном этапе развития научных познаний они характеризуются взаимным обогащением научными методологиями и критериями оценки различных научных результатов.

На теоретическом уровне отдельные науки имеют общетеоретическое и философское объяснение открытых законов и принципов, используемых для формирования методологических и мировоззренческих сторон научного познания. Существенный компонент общенаучного познания представляет собой философское толкование научных данных, которое и составляет методологические и мировоззренческие основы естественных и гуманитарных наук.

Для начала зададимся вопросом, который на первый взгляд не имеет никакого отношения ни к становлению классической этологии, ни вообще к теме этой книги: чем, собственно, отличаются гуманитарные науки от естественных?

Вокруг этого вопроса сломано множество копий и высказано множество мнений - начиная от классического определения немецкого философа и историка культуры Вильгельма Дильтея (предложившего различать «науки о природе» - естественные и «науки о духе» - гуманитарные) и до высокомерных дразнилок: мол, гуманитарные науки - это те, которыми может успешно заниматься человек, неспособный одолеть школьный курс математики. Отдельным предметом споров служит отнесение тех или иных конкретных дисциплин к естественным или гуманитарным.

Некоторые страстно доказывают, что современная психология - давно уже естественная наука, так как вся основана на эксперименте и применяет такие сложные приборы, как магнитно-резонансный томограф.

Конечно, подобные высказывания отражают лишь распространенные стереотипы (порожденные не только слабым знакомством с предметом, но еще и подспудной тягой к самоутверждению). Однако и более корректные и компетентные суждения часто не могут прояснить ситуацию. Вот, скажем, написано в Википедии, что «гуманитарные науки - дисциплины, изучающие человека в сфере его духовной, умственной, нравственной, культурной и общественной деятельности». Вроде ясно, но представим себе, например, группу медиков и фармацевтов, изучающих реабилитацию людей, перенесших инсульт. Они просят своих пациентов прочитать написанный текст, выполнить арифметические действия, назвать имена близких… Это, несомненно, прямо относится к духовной и умственной сферам - но достаточно ли этого, чтобы признать такое исследование гуманитарным?

Разделение по применяемым методам тоже не добавляет ясности. Например, методы, с помощью которых молодая наука биоинформатика устанавливает родственные связи видов медведей или штаммов вируса (кто от кого произошел и в какой последовательности), по сути ничем не отличаются от методов, которыми текстологи-медиевисты устанавливают генетические связи между разными списками одного и того же памятника. В том, что биоинформатика (в том числе и молекулярная филогенетика) - наука естественная, вроде бы никто не сомневается, в гуманитарной природе текстологии - тем более.

Не претендуя на исчерпывающее решение этого старого и изрядно запутанного вопроса, попробуем указать на одно различие, которое нередко упоминается, но обычно вскользь, вторым планом, как дополнительное. Так, в той же статье в Википедии, в частности, говорится: «В отличие от естественных наук, где преобладают субъект-объектные отношения, в гуманитарных науках речь идет об отношениях субъект-субъектных». Не слишком внимательный читатель скользнет по этой строчке взглядом и тут же ее забудет. И зря. Она-то и указывает на самую суть.

Дело в том, что в гуманитарных науках в отношениях между субъектом исследования и его объектом всегда присутствует некая «двуслойность» - чего в науках естественных не бывает никогда.

Сколь бы сложной и многозвенной ни была та цепочка взаимодействий, по которой ученый-естественник судит о своем объекте, в ней нет субъекта. Единственный субъект естественнонаучного исследования - сам исследователь. А в исследовании, скажем, историческом этих субъектов как минимум двое: современный историк и автор исследуемого источника. Последний является субъектом описания исторической реальности и одновременно объектом современного исследования: ведь даже если о нем ничего не известно, современный ученый волей-неволей видит интересующие его события, процессы и людей только через посредство древнего летописца. И как бы критически он к нему ни относился, как бы ни проверял все, что только можно, независимыми методами (по сообщениям других источников, по данным археологии и т. д.), такой взгляд радикально отличается от «неопосредованного» взгляда естествоиспытателя.

Из этого следует, в частности, что то, что мы называем «историческим фактом», не является фактом в том смысле, в котором это слово употребляется в естествознании. Вот, допустим, в какой-нибудь Тьмутараканской летописи написано, что в таком-то году князь Всепослав сделал то-то и то-то - например, совершил поход на соседа или крестился. События такого рода обычно и называют «историческим фактом». Но действительно ли это факт? Нет. Фактом тут является только то, что есть такое летописное сообщение. Каждый может при некотором старании увидеть оригинальный документ, а если скептик обладает достаточной квалификацией - то и провести соответствующие анализы (пергамента, чернил, написания букв, особенностей словоупотребления и т. д.) и убедиться, что этот фрагмент написан тогда же, когда и весь остальной текст, а язык документа соответствует эпохе княжения Всепослава. Но действительно ли князь совершил свой поход? Если да, то было ли это именно в том году, а не в другом? Был ли этот поход столь победоносным, как о том повествует летопись?

Априорно считать фактами все, что говорит летопись, нельзя - там же может быть написано, к примеру, что во время этого похода князь по ночам оборачивался серым волком.

Значит, надо соотносить это со всеми доступными другими данными, с законами природы и здравым смыслом. Так обращаются не с фактами, а с теориями, гипотезами, реконструкциями.

Если кто-то полагает, что это преувеличение или попытка дискредитировать достоверность исторического знания, - пусть посмотрит хотя бы на споры современных историков о том, что в летописном рассказе о крещении князя Владимира в Корсуни можно считать изложением реальных событий, а что - литературно-назидательными добавлениями. Или обратится к обстоятельствам гибели царевича Димитрия: имея два богато документированных изложения событий мая 1591 года в Угличе, историки до сих пор не могут сказать ничего определенного о том, как погиб царевич, поскольку обе версии («годуновская» и «антигодуновская») абсолютно неправдоподобны даже на самый доброжелательный взгляд.

Не следует думать, впрочем, что этот эффект присущ только исторической науке. Конечно, в разных науках его величина и формы могут быть очень разными. В лингвистике, например, он почти незаметен (что и вызывает у многих настойчивое желание исключить ее из числа гуманитарных наук): индивидуальный носитель языка почти ничего не может сделать с ним сознательным усилием. Некоторым людям удавалось ввести в язык новое, ранее не существовавшее слово, но никто еще не сумел по своему произволу наделить язык новым падежом или новой предложной конструкцией. Поэтому лингвистика может обращаться с языком «через голову» второго субъекта, почти как с объектом естествознания (хотя если знать, что искать, то влияние «второго субъекта» можно различить и там). А вот психология обречена оставаться наукой гуманитарной, несмотря ни на мощный арсенал естественнонаучных методов и приборов, ни на устремления выдающихся психологов и целых научных школ. Ей никуда не уйти от второго субъекта, потому что он-то и есть, собственно, предмет ее изучения.

Заметим, что присутствие второго субъекта позволяет гуманитарным наукам изучать объекты, которых… просто нет. То есть не существует объективно - но они существуют в представлениях людей и в этом качестве вполне могут стать объектом изучения.

Одна из областей фольклористики, например, посвящена изучению представлений о разного рода сверхъестественных существах - леших, домовых, водяных, кикиморах и т. п. Специалисты в этой области картируют зону распространения, скажем, уроса (вы слыхали о такой разновидности нечистой силы?) так же определенно, как зоологи - ареал снежного барса или индийского носорога. А литературоведы могут и вовсе изучать заведомый вымысел, о фиктивной природе которого знают не только они, но и сам «второй субъект» - автор изучаемого произведения. И от этого литературоведение не перестает быть настоящей, полноценной наукой.

Несколько лет назад в Британии разразился скандал - стало известно, что в некоторых провинциальных университетах преподается гомеопатия. После резкого протеста научных и медицинских организаций часть этих заведений отказалась от одиозного предмета. А другие… просто перенесли его из естественного цикла (где этот курс читался вместе с медицинскими дисциплинами) в гуманитарный. В самом деле, существуют гомеопатические эффекты или нет, сама эта специфическая область человеческой деятельности - со своей традицией, историей, правилами, теориями, институтами и т. д. - безусловно существует, а значит, ее можно изучать. Гуманитарными методами.

Какое отношение имеет все это к поведению животных?

Самое прямое. Как уже говорилось во вступительной главе, та или иная последовательность действий животного только тогда может быть названа «поведением», когда она несет в себе некоторый смысл - причем именно для самого животного, то есть субъективный. Иными словами, в науке о поведении, точно так же, как и в гуманитарных науках, всегда присутствует второй субъект - животное, поведение которого мы хотим изучить. Но при этом исследователь поведения животных лишен возможности применить к своему объекту методы гуманитарных наук.

Дело в том, что все эти методы так или иначе связаны с изучением знаков , посредством которых «второй субъект» делает свой внутренний мир хотя бы отчасти доступным для внешнего наблюдателя. И бесспорно главным типом таких знаков, без которого не могут существовать почти все остальные, является слово , членораздельная речь - звучащая или зафиксированная той или иной системой письменности. Именно в слове выражены и исторический документ, и народная сказка, и классическая поэма, и переживания испытуемого в психологическом опыте.

Как мы уже упоминали мельком, говоря о становлении научной психологии, все хитроумные приборы и методы оказываются информативными только тогда, когда их удается соотнести с субъективным миром - а доступ к нему возможен только через слово.

И даже рождение психоанализа, открывшего, что во внутреннем мире человека есть немало такого, о чем он сам и не ведает, в этом отношении ничего не изменило: оговорки, свободные ассоциации, изложение сновидений, рассказ под гипнозом - весь тот материал, который позволяет психоаналитику заглянуть в область неосознаваемого, воплощен опять-таки в слове.

Но у исследователя поведения животных таких возможностей нет. Его «второй субъект» принципиально нем и бессловесен. И если те или иные его действия что-то означают (а без этого их нельзя считать поведением) - как узнать, что именно, не имея возможности прибегнуть к посредничеству слова? Следуя за зоопсихологией конца XIX - первой четверти XX века, мы уже не раз подходили к этой проблеме. Вместе с Роменсом мы пытались судить о внутреннем мире животных по аналогии с тем, что стоит за сходным поведением человека, - и убедились, что так ничего не получится. Вместе с Уотсоном мы решились игнорировать этот внутренний мир, изучать закономерности поведения безотносительно к нему - и вынуждены были признать устами Толмена, что это тоже невозможно. Дилемма казалась принципиально неразрешимой, как апория Зенона о брадобрее или получение алкагеста - жидкости, растворяющей абсолютно все вещества.